Россия стоит на пороге больших преобразований в науке, уверен замминистра науки и образования РФ Григорий Трубников.
Это утверждение он высказал журналисту Александру Милкусу в интервью «Комсомольской правде».
В результате реформы РАН созданы новые условия и новые правила игры для науки. Их результат покажет время, сказал академик Трубников, добавив, что в последние годы появилось много новых инструментов: Российский научный фонд, программа мегагрантов. Бизнес стал активнее проявлять интерес к научным разработкам. в Академию наук и в разные государственные комиссии и советы пришло довольно много молодых энергичных состоявшихся ученых. И главное – появилась стратегия научно-технологического развития России.
«Это предложение больших преобразований в науке, которых, на мой взгляд, не было с середины 2000-х годов, – пояснил замминистра науки. – Правительству поручено разработать новую государственную программу развития науки и технологий. Цель – консолидировать в единой комплексной программе ресурсы государства, которые идут на гражданскую науку. Все ресурсы на научно-исследовательские разработки, которые есть в Минобрнауки, в других министерствах, в Академии, Федеральном агентстве научных организаций, в других ведомствах соберут вместе и они будут тратиться на развитие приоритетных для государства научных направлений. Общий объем расходов на науку сейчас около 900 млрд. рублей (это чуть больше 1% ВВП»).
Трубников считает, что для развития науки в России было бы полезно иметь десять-пятнадцать установок класса мегасайенс (как коллайдер NICA в Дубне и реактор ПИК в Гатчине), распределенных по всей стране. Центрами реализации таких научных мегапроектов, по его мнению, могли бы стать Владивосток, Иркутск, Новосибирск, Красноярск, Томск, Екатеринбург, Казань, Самара, Ростов, НижнийНовгород, Москва, Санкт-Петербург, Калининград, Архангельск…
«Проект может быть локализован в одном городе или центре, но в нем могут работать ученые, исследователи из других регионов и конечно, стран, – уточнил Григорий Трубников. – В мире давно так делается. К примеру, обработка данных с большого адронного коллайдера в швейцарском ЦЕРНе. Дубна, Курчатовский центр,МГУтоже в этом очень активно участвуют. Такая система подходит для любой науки, не только для физики высоких энергий. Например, для биологии, когда нужно расшифровывать геномы живых существ, для агронаук, для климатологии...»
Опыт организации международных научных проектов, давно испытанный в Объединенном институте ядерных исследований, пришедший в минобр с поста вице-директора ОИЯИ академик Трубников предлагает ретранслировать в целом на страну. Вместе с опытом других успешных российских исследовательских центров.
«Самое главное, что получает государство от научного мегапроекта – это технологии,. которые развиваются по ходу его сооружения, – говорит замминистра науки РФ. – Любой мегапроект окупается сторицей. Атомный проект вСССРимел своей целью создание ядерного оружия. А на деле он породил в стране ряд направлений, по которым мы совершили прорыв – атомные ледоколы, атомные подводные лодки, атомные станции, изотопы, радиационная медицина... Космическая программа – это в чистом виде мегапроект. Создание космического корабля породило новые материалы, сплавы, новые типы двигателей, новые типы горючего, новая техника, робототехника, автоматизация. А потом – колоссальный прорыв в биологии и медицине, новые продукты питания и много еще чего. Большой адронный коллайдер, который в ЦЕРНе, вЖеневеразвил три совершенно новых вещи, которые изменили весь мир. Считаем: интернет, который был предложен в 60-е годы вАмерикепоначалу для архивов Министерства обороны. Но физики первыми в 80-90-е годы поставили задачу: нужно где-то хранить огромные объемы данных, и при этом получать к ним быстрый доступ из любой точки мира. Всемирная паутина – это заслуга физики высоких энергий. Второе – технологии, которые используют сверхпроводящие материалы. До конца 90-х годов магнитно-резонансных томографов в мире было несколько десятков. А сейчас количество МРТ-приборов, думаю, зашкаливает за миллион. Или вот –Япония,Корея. Россия переходят на транспортировку газав сжиженном состоянии. Инструменты сжижения, средств транспортировки стали настолько дешевыми, что это выгоднее, чем строить газопроводы. А это та же по сути технология, что используется в МРТ. И третье – использование пучков заряженных частиц для борьбы со злокачественными опухолями. Научились делать маленькие, компактные ускорители. Вот-вот будет запущен центр протонной терапии вДимитровграде, потом такой же будет подПитером, в Дубне, Томск наверняка подтянется».
Еще один плюс научных мегапроектов академик Трубников усматривает в том, что они становятся магнитами для талантов – школьников, учителей, студентов.
Чтобы поднять уровень образования нынешний школьников, Трубников предлагает научным организациям работать со школьниками, начиная со средних классов. Рассказывать про науки, которые имеют приоритетное направление, – про физику, химию, математику, биологию, медицину. Показывать историю научных успехов, которые есть в стране. Возить на открытые уроки и экскурсии в лаборатории. Заняться развитием кружков и молодежных центров -– технических, инженерных, робототехники. Эти кружки стараться делать двуязычными (русский, английский): сделал проект – разместил про него страничку в интернете, поучаствовал в международной выставке, съездил на конкурс. Чтобы школьники понимали, что без общения со сверстниками из других стран они все равно будут в замкнутой системе.
При этом замминистра науки понимает, что в ситуации с подготовкой инженерно-технических кадров не стоит ожидать перелома ситуации в течение ближайших двух–трех лет, особенно в такой большой стране, как наша.
«Невозможно просто снять кальку с системы подготовки инженеров в Японии или Южной Кореи, переложить на нас и думать, что все быстро изменится, – говорит он. – То, что количество инженерных мест в вузах растет - это хорошо. Но эффект мы увидим через 4-5 лет. Пока в стране практически не задействованы для этого учителя. Учитель должен отвечать за конечный результат. А это не бумаги, не бесконечные отчеты и учебные планы. Это хорошо образованный подготовленный, мотивированный ученик. У учителей должно быть гораздо больше времени на самоподготовку, на саморазвитие, на расширение кругозора, и самое главное – на работу, на общение с учениками».
А еще нужно активно возрождать систему физматшкол.
«Специализированные школы по естественнонаучным направлениям нужно было открывать еще вчера, – заметил академик Трубников. – И не только в Москве и в Питере, их должно быть много по всей стране. Условия учителям в таких школах нужно создавать особенные: и зарплаты, и график работы. Быть преподавателем в такой школе должно быть особо престижным. Учителей, конечно же надо готовить для таких школ. Такая система в конечном итоге сильно поднимет уровень выпускников».