В школьном классе одного из моих коллег я наблюдаю, как дети на уроках информатики рисуют собственных персонажей для мультфильмов. Получаются у детей только уроды и монстры. Я спросила детей, почему их персонажи так ужасны.
Дети ответили: «Так и должно быть. Потому что герои всех мультфильмов – монстры».
Понимаете? В нашу сетевую эпоху полной доступности любого знания фантазия большинства детей не способна производить самостоятельные образы. Она полностью подчинена тому, что модно и легко усваивается.
Одна знакомая старшекласница, желающая стать журналистом, призналась мне, что никто из ее друзей и одноклассников книг не читает. Газет, впрочем, тоже. В их поле зрения не попадают театральные и концертные афиши. Им это все не интересно.
Откуда они черпают информацию о происходящем в их городе, в России и мире? Смотрят прикольные ролики в интернете. Так сказала моя знакомая школьница. Не знаю, зачем она собирается становиться журналистом.
В «Известиях» наткнулась на текст Тимофея Сергейцева о книгах, смартфонах и детях. «Человек остается человеком до тех пор, пока он способен воссоздавать мир из слова усилиями своего сознания и мышления. И ребенок учится делать это, в 20-й раз перечитывая любимую книгу. На бумаге. Ту, которую ему дали мы, его родители», – пишет Сергейцев.
Многие родители воспитывают детей с помощью компьютера и мультиков на планшете. Очень удобно: дети не мешают работе и личной жизни. Потому что от компьютера, планшета или смартфона их не оторвешь.
Такому воспитанию помогает телевидение. Например, по всем каналам холдинга ВГТРК предлагают скачать детям на планшеты «Мульт в кино» и интерактивные мультфильмы.
Зачем же нам книга? И зачем она ребенку?
«Именно массовая печатная книга обеспечила появление массового человека, способного иметь собственное суждение обо всём. – отвечает на эти вопросы Тимофей Сергейцев. – И не только на основании доступа к знанию, грамотности, но и — и это главное — на основании ставшей общеобязательной практики самостоятельной работы с текстом, практики чтения и понимания. Без этой книги — как условия любой человеческой активности — мы не имели бы ни действительной демократии, ни просвещенной монархии — вообще ничего того, что мы называем личностью и, как кажется, всё еще ценим».
Чем отличается бумажная книга от электронной?
Бумажная – суверенна, текст в ней нельзя изменить властью системного администратора, напоминает Сергейцев. Она может храниться сотни лет, читать ее можно без всяких технических устройств и даже в отстутвие электричества.
Бумажная книга – самодостаточна, в отличие от текстов в Сети. Она –без гиперссылок, ее слова не отсылают нас никуда, кроме ее собственного текста. «Она есть самостоятельный материальный мир. Ждущий освоения читателем, его воображением, его сознанием. Книга обособлена обложкой и титулом, она приглашает к себе и только к себе. Сколько книг — столько и миров. По сравнению с книгой Сеть — это место, которое везде и нигде».
Сегодня сбываются фантастические романы и повести писателей ХХ века о роботах, заменяющих человека в любой производительной деятельности. Сбываются наяву и негативные прогнозы для человечества, отдающего роботам и информационным технологиям не только физическую, но умственную работу.
«Видеоигра не требует от потребителя сознательных усилий по воссозданию мира, – замечает об этом Сергейцев. – Игрок предельно пассивен, он погружен в готовую визуализацию, ему не нужно совершать никаких мысленных действий. Просмотр видеоклипа необременителен. Всё, что нужно узнать или пережить, должно уложиться в одну минуту. А что? Ведь реклама товаров с этой задачей успешно справляется. Есть у такой технологии и оправдательная идеология в виде известной пост-модернистской догмы: якобы человек устал от «больших нарративов» (повествовательных текстов), они суть источник тоталитаризма на культурном и мыслительном уровне... Никого, правда, не смущает появление седьмых «Звездных войн» или «Людей Икс». Но они и усилий никаких не требуют от зрителя. Пропущенный через технологию машинизации сознания человек не способен сколько-нибудь долго самостоятельно концентрировать свое внимание, сам организовывать свою память. Собственно, его сознание уже не индивидуально, оно на 90% вынесено в сетевое пространство и управляется его протоколами. Такой человек очень важен для общественных систем всеобщей управляемой демократии, век которой вот-вот закончится и сменится информационным постдемократическим тоталитаризмом. Не будучи занят ни в какой деятельности, кроме имитации, такой человек обязан быть полностью предсказуемым и управляемым. То, что раньше делалось с помощью социальной утопии, светской веры, теперь будет делаться с помощью прямого информационного программирования поведения массового индивида».
Да уже и делается. Сегодняшние телесериалы очень умело вовлекают реальных людей в нереальную яркую жизнь на экране. Затягивают в просмотр очередных серий, как наркотик. Навязывают написанные по чьему-то заказу сценаристами и выгодные заказчикам представления о жизни. Реальные люди обсуждают героев сериалов, как своих родственников.
Все это описал шестьдесят лет назад американский фантаст Рэй Бредбери в романе-антиутопии «451 градус по Фаренгейту». 451 градус по Фаренгейту – это температура горения бумаги, если кто не помнит. Задачей пожарных в романе Бредбери было не тушение пожаров, а сжигание книг. Чтобы приученные к машинному мышлению люди не научились с помощью бумажных книг мыслить самостоятельно.
«Человек остается человеком до тех пор, пока он способен воссоздавать мир из слова усилиями своего сознания и мышления. И ребенок учится делать это, в 20-й раз перечитывая любимую книгу. На бумаге. Ту, которую ему дали мы, его родители», – еще раз напоминает Тимофей Сергейцев.
Без чтения книг ребенок не станет самостоятельным
В школьном классе одного из моих коллег я наблюдаю, как дети на уроках информатики рисуют собственных персонажей для мультфильмов. Получаются у детей только уроды и монстры. Я спросила детей, почему их персонажи так ужасны. Дети ответили: «Так и должно быть. Потому что герои всех мультфильмов – монстры».
Понимаете? В нашу сетевую эпоху полной доступности любого знания фантазия большинства детей не способна производить самостоятельные образы. Она полностью подчинена тому, что модно и легкоусвояемо.
Одна знакомая старшекласница, желающая стать журналистом, призналась мне, что никто из ее друзей и одноклассников книг не читает. Газет, впрочем, тоже. В их поле зрения не попадают театральные и концертные афиши. Им это все не интересно.
Откуда они черпают информацию о происходящем в их городе, в России и мире? Смотрят прикольные ролики в интернете. Так сказала моя знакомая школьница. Не знаю, зачем она собирается становиться журналистом.
В «Известиях» наткнулась на текст Тимофея Сергейцева о книгах, смартфонах и детях. «Человек остается человеком до тех пор, пока он способен воссоздавать мир из слова усилиями своего сознания и мышления. И ребенок учится делать это, в 20-й раз перечитывая любимую книгу. На бумаге. Ту, которую ему дали мы, его родители», – пишет Сергейцев.
Многие родители воспитывают детей с помощью компьютера и мультиков на планшете. Очень удобно: дети не мешают работе и личной жизни. Потому что от компьютера, планшета или смартфона их не оторвешь.
Такому воспитанию помогает телевидение. Например, по всем каналам холдинга ВГТРК предлагают скачать детям на планшеты «Мульт в кино» и интерактивные мультфильмы.
Зачем же нам книга? И зачем она ребенку?
«Именно массовая печатная книга обеспечила появление массового человека, способного иметь собственное суждение обо всём. – отвечает на эти вопросы Тимофей Сергейцев. – И не только на основании доступа к знанию, грамотности, но и — и это главное — на основании ставшей общеобязательной практики самостоятельной работы с текстом, практики чтения и понимания. Без этой книги — как условия любой человеческой активности — мы не имели бы ни действительной демократии, ни просвещенной монархии — вообще ничего того, что мы называем личностью и, как кажется, всё еще ценим».
Чем отличается бумажная книга от электронной?
Бумажная – суверенна, текст в ней нельзя изменить властью системного администратора, напоминает Сергейцев. Она может храниться сотни лет, читать ее можно без всяких технических устройств и даже в отстутвие электричества.
Бумажная книга – самодостаточна, в отличие от текстов в Сети. Она –без гиперссылок, ее слова не отсылают нас никуда, кроме ее собственного текста. «Она есть самостоятельный материальный мир. Ждущий освоения читателем, его воображением, его сознанием. Книга обособлена обложкой и титулом, она приглашает к себе и только к себе. Сколько книг — столько и миров. По сравнению с книгой Сеть — это место, которое везде и нигде».
Сегодня сбываются фантастические романы и повести писателей ХХ века о роботах, заменяющих человека в любой производительной деятельности. Сбываются наяву и негативные прогнозы для человечества, отдающего роботам и информационным технологиям не только физическую, но умственную работу.
«Видеоигра не требует от потребителя сознательных усилий по воссозданию мира, – замечает об этом Сергейцев. – Игрок предельно пассивен, он погружен в готовую визуализацию, ему не нужно совершать никаких мысленных действий. Просмотр видеоклипа необременителен. Всё, что нужно узнать или пережить, должно уложиться в одну минуту. А что? Ведь реклама товаров с этой задачей успешно справляется. Есть у такой технологии и оправдательная идеология в виде известной пост-модернистской догмы: якобы человек устал от «больших нарративов» (повествовательных текстов), они суть источник тоталитаризма на культурном и мыслительном уровне... Никого, правда, не смущает появление седьмых «Звездных войн» или «Людей Икс». Но они и усилий никаких не требуют от зрителя. Пропущенный через технологию машинизации сознания человек не способен сколько-нибудь долго самостоятельно концентрировать свое внимание, сам организовывать свою память. Собственно, его сознание уже не индивидуально, оно на 90% вынесено в сетевое пространство и управляется его протоколами. Такой человек очень важен для общественных систем всеобщей управляемой демократии, век которой вот-вот закончится и сменится информационным постдемократическим тоталитаризмом. Не будучи занят ни в какой деятельности, кроме имитации, такой человек обязан быть полностью предсказуемым и управляемым. То, что раньше делалось с помощью социальной утопии, светской веры, теперь будет делаться с помощью прямого информационного программирования поведения массового индивида».
Да уже и делается. Сегодняшние телесериалы очень умело вовлекают реальных людей в нереальную яркую жизнь на экране. Затягивают в просмотр очередных серий, как наркотик. Навязывают написанные по чьему-то заказу сценаристами и выгодные заказчикам представления о жизни. Реальные люди обсуждают героев сериалов, как своих родственников.
Все это описал шестьдесят лет назад американский фантаст Рэй Бредбери в романе-антиутопии «451 градус по Фаренгейту». 451 градус по Фаренгейту – это температура горения бумаги, если кто не помнит. Задачей пожарных в романе Бредбери было не тушение пожаров, а сжигание книг. Чтобы приученные к машинному мышлению люди не научились с помощью бумажных книг мыслить самостоятельно.
«Человек остается человеком до тех пор, пока он способен воссоздавать мир из слова усилиями своего сознания и мышления. И ребенок учится делать это, в 20-й раз перечитывая любимую книгу. На бумаге. Ту, которую ему дали мы, его родители», – еще раз напоминает Тимофей Сергейцев.