Мы рассказываем Европе правду о России, а Европа нас не слышит. Почему? Потому что не тем, не так и не о том рассказываем. Как и в случае с Украиной, после развала СССР вся российская информационная деятельность в Европе направлена не на простой народ, а на элиты. И вот вам факты.
Факт первый. Фонд «Русский мир» Вячеслава Никонова делает, в общем, полезное дело – организует курсы для изучения русского языка в зарубежных странах, проводит круглые столы и конференции, выделяет кому-то гранты. Вопрос: сколько человек реально изучили русский язык за границей и как желающие его изучить узнают об этой возможности?
Пребывая долгое время в странах западной и восточной Европы, я ни разу не видела ни в одном публичном месте хоть крупицы информации о фонде «Русский мир». Хотя в самом центре Праге, несколько лет назад в переулке рядом со Староместской площадью я случайно наткнулась на офис фонда «Русский мир», где в витрине висела афиша выставки русского искусства. Выставка проходила прямо здесь, но попасть на нее было нельзя – двери заперты, а в помещении за дверью – совершенно безлюдно. И это в дневное время.
Помню, что удивленная этим обстоятельством я написала в форме обратной связи сайта фонда «Русский мир», что как человек, профессионально владеющий русским и несколькими иностранными языками готова предложить свою помощь в их работе. Ответа жду по сей день. Видимо, у фонда недостатка в помощниках нет. Но и результата от их работы тоже как-то не видно, если исходить из сегодняшней ситуации. Почему? Да потому, что если бы за границей было много людей, изучивших русский язык, то они бы получали информацию не только из своих местных СМИ, но и из российских источников. И ситуация была бы иной.
Факт второй. Несколько лет назад в Париже появился Институт демократии и сотрудничества под руководством Натальи Нарочницкой. Опять же, приехав в Париж на долгий срок, я зашла в этот институт, который находится на первом этаже солидного дома на улице Варенн, в квартале правительственных учреждений и посольств. Зашла предложить соотечественникам свою помощь как журналист, имеющий широкий круг общения в среде французских ученых и преподавателей. В большой пустой квартире не оказалось никого, кроме единственной дамы, представлявшей этот институт. Дама вежливо меня выслушала и сказала, что в случае необходимости со мной свяжутся. Связаться так и не решились.
Да, понимаю, что деятельность этого заведения носит дипломатический характер. Но где результаты этой деятельности? «Мистрали» мы так и не получили, санкции с России не сняли. Французские ученые просят приезжающих из России коллег: «Расскажите, что на самом деле происходит на Украине, а то нам говорят только, что Путин хочет восстановить Советский Союз». Свежий парижский пример – выставка, рассказывающая о латвийском концлагере Саласпилс, которую не дали провести в здании ЮНЕСКО и переместили в российский культурный центр. Никакой информации об этой выставке в Париже нигде не было видно. Газеты о ней не писали, афиш в метро и на улицах не было, листовок о ней прохожим не раздавали. Откуда было парижанам о ней знать?
Факт третий. В Германии культурная деятельность, вовлекающая простой народ в этот мир, сосредоточена в библиотеках. Еще в начале двухтысячных молодые украинские писатели регулярно объезжали немецкие города с компактным проживанием переселенцев из бывшего СССР и проводили в городских библиотеках творческие встречи с соотечественниками. Русских писателей я там ни разу не встречала.
И после этого вас удивляет, почему даже наши соотечественники в Европе не знают, что происходит на Украине?